– Игорь, я рада вас приветствовать в Москве, на "Мосфильме", хотя понимаю, что на самом деле студия "Ленфильм" для вас гораздо роднее и привычнее.

– Это да. На "Ленфильме" я практически вырос. Туда я впервые попал раньше, чем на "Мосфильм", и был совершенно потрясён огромным количеством людей. Все куда-то бегут с плёнками, со сценариями, идёт суета. Я тогда работал в тон-ателье и ничего не понимал в звукозаписи.

– А вы были в тон-студии мосфильмовской?

– Был, конечно. Это замечательная тон-студия. Мы идём в тишине, а на самом деле в двух метрах от нас оркестр играет. В аппаратной я всё обожаю. У меня полная студия всякого оборудования.

– Ваша любовь к кино с "Бандитского Петербурга" началась?

– Понимаете, я всегда хотел работать в кино. Но у нас вешают ярлык, и всё. Корнелюк – это не серьёзно, это "Билет на балет", "Подожди, дожди, дожди". Меня в кино не приглашали. И, когда Бортко пригласил меня на "Бандитский Петербург", все как один ему говорили: "Володя, ты с ума сошёл, кого ты взял, зачем тебе Корнелюк? У нас бандитская сага, такой серьёзный фильм". Но Бортко в ультимативной форме сказал: "Значит так, либо музыку пишет Корнелюк, либо снимайте кино сами".

Буквально спустя три года я делал "Идиота" по Достоевскому, и тогда продюсеры говорили Бортко: "Володя, кого ты пригласил писать музыку, ведь Корнелюк – это "Бандитский Петербург", а тут у нас классика, Достоевский". Но Достоевский дался безумно тяжело, у меня не получалось ничего. Мне каждую ночь снился Фёдор Михайлович. Каждую ночь. Он сидел за ломберным столиком, раздавал карты, подмигивал мне: ну что, очкарик, не получается? И я просыпаюсь в холодном поту, в ужасе, понимая, что всё, это катастрофа. Я пришёл в студию в очередной раз, играю, играю, и мне показалось, что в этом что-то есть. И мне последний раз приснился Фёдор Михайлович: ишь, молодец, справился.

– С работой в кино вы оставили эстраду?

– Нет, я по-прежнему гастролирую очень много.

– Со старым репертуаром?

– И со старым, и с новым. Не петь "Билет на балет", "Дожди, дожди" я не могу. Эти песни любят, их ждут. Поэтому я разное пою.

– Бывает так, что вы садитесь за рояль для настроения? Что вы тогда играете?

– Да разное играю. Баха, Шопена, Чайковского.

– Корнелюка играете?

– Нет. Мне Корнелюка в обычной жизни хватает.

– И не слушаете?

– Никогда. Потому что так много наслушиваешься этого в процессе работы, что потом переслушивать не хочется.

– Очень было приятно с вами общаться!

– Мне тоже очень приятно, спасибо!