Великий провокатор Сальвадор Дали, кажется, всю свою жизнь троллил современников. Однажды художник наполнил бассейн у дома морскими ежами. И каждому гостю предлагал искупаться.

Ирина Макурина, историк:

− Смелые гости всё-таки пробовали искупаться в этом бассейне. И были обескуражены тем, что ежей отделили дополнительным стеклом. То есть получилось такое второе дно. Никто, конечно, не испытывал никакой боли, скорее облегчение. Может быть, даже разочарование.

Дали мог запросто и в лоб назвать собеседника невежей! В отличие от своего современника, изобретателя Вильгельма Рентгена. Однажды физика попросили прислать по почте несколько рентген-лучей. Чтобы не обидеть пациента, учёный ответил: "Закончились. Могу отправить грудную клетку".

Но над больными врачи того времени смеялись редко. Чаще над коллегами. Хирург Николай Пирогов однажды тайно пришёл на лекцию французского профессора. Посмотрел учебную операцию на манекене. А после на вопрос лектора: "Кто смог бы сделать это с живым человеком?", рассмеявшись, ответил: "Я". Профессор приструнил самонадеянного студента: "Это может только единственный хирург в мире − Пирогов!"

Хорошей памятью на лица не славился и Альберт Эйнштейн. Однако остроумие часто помогало ему выходить из неловких ситуаций.

Кристина Радина, психолог:

− После фразы "Приглашаем тебя на встречу со Стимсоном", когда Эйнштейн осознал, что перед ним Стимсон, то не растерялся и сказал ему: "Приходи и ты тоже". Люди, поглощённые идеями, действительно бывают в быту забывчивы. Иногда они небрежны и в одежде.

Искромётный юмор не раз выручал и знаменитого писателя Бернарда Шоу. Как-то, обедая в ресторане, он подозвал официанта и спросил, играют ли музыканты на заказ. Получив утвердительный ответ, попросил сыграть их в покер, чтобы поесть в тишине. Остроты Шоу были безобидны, в отличие от шуток Артура Конан Дойля. Он пытался доказать другу, что у каждого свой скелет в шкафу, и устроил хулиганский розыгрыш.

Александр Панфилов, писатель:

− Конан Дойль однажды прислал одному из архидьяконов с абсолютно безупречной репутацией такую телеграмму: "Всё вскрылось. Вам нужно срочно покинуть Лондон". На следующее же утро этого архидьякона не было в городе, и больше его никто никогда не видел.

Скрыться, сгорая от стыда, могли и собеседники Марка Твена. Как-то раз писателю пришла пачка плохих стихов под заголовком "Почему я живой?". Возвращая рукопись, Твен ответил автору: "Потому что послали стихи по почте, а не пришли в редакцию лично".